– Привет, – сказала я. Гэри явно находился в общей комнате Пропавших, я слышала гул голосов, смех, телефонные трели. – Да, я все получила. Ты супер. Пара коротких вопросов, окей? И сделай одолжение, найди место, где тебя никто не услышит.

– Лады. Секундочку…

Скрипнул стул, кто-то тут же с готовностью отпустил соответствующую шуточку.

– Ну да-да-да, – хохотнул Гэри и уже в трубку произнес: – Один мелкий ублюдок желает знать, как там моя простата поживает. Ох уж эта современная молодежь, никакого уважения.

– Брось, Гэр, я-то тебя еще как уважаю.

– По крайней мере, не издеваешься над моей простатой. Никогда не издевайся над простатой. Грязный удар.

– Ну да, ниже пояса.

– Святой Иисус, и это считается у вас юмором?

Дверь захлопнулась, голоса исчезли. Он вышел в коридор.

– Ладно. Что ты хочешь знать?

Стив внимательно следил за входами на площадь.

– Во-первых, – сказала я, – вы, ребята, провели полное расследование по делу Десмонда Мюррея. Все указывало на то, что смылся он добровольно, в конце концов и выяснилось, что смылся он добровольно, но вы отрабатывали, будто это убийство. С чего бы?

Гэри фыркнул.

– Ну это легко. В основном из-за его жены. Ты видела фото?

– Да. Хорошенькая.

– Фотография к ней несправедлива. Она ослепительна. Но не из тех, кого бы ты хотел увидеть в красивом белье и разок ей присунуть. Нет, из тех, перед которыми хочется преклоняться, открывать им двери, держать зонтик.

Голос Гэри смазался, послышалось журчание воды и звяканье – он что-то мыл под краном, а телефон прижал плечом.

– И она этим пользовалась. Смотрела на нас как на суперменов, всячески показывала, что уверена: мы найдем ее мужа, и она так счастлива, что именно мы этим занимаемся, и она совсем бы пропала, не окажись ее жизнь в руках людей, на которых можно положиться, героев вроде нас. И все это в больших дозах. Слезы при каждом подходящем моменте, но сперва непременно удостоверится, что выглядит отпадно. Тут муж испарился, а у нее всегда идеальная прическа, макияж потрясный, а платье – это что-то. О, она точно знала, что делает.

Похоже, Ашлин пошла в мамочку.

– Думаешь, все это была игра? На муженька ей было наплевать, хотелось внимания?

Гэри щелкнул языком.

– Нет, не так. Как раз наоборот. Я думаю, она на самом деле была в отчаянии и очень хотела вернуть мужа. Умение ладить с людьми не относилось к ее сильным сторонам, ни друзей, ни работы – ничего, кроме мужа и дочери. Без него ее жизнь буквально рассыпалась. И она понимала, что есть только один способ заставить полицейских не бросать поиски – сражать наповал, чтобы каждому из нас захотелось стать ее рыцарем.

– Не дура, – сказала я.

Загудела кофемашина. Вместо того чтобы беспрерывно жаловаться на дрянной кофе, как было заведено у нас в Убийствах, Пропавшие сбросились по паре фунтов и купили нормальный аппарат.

– И это сработало?

– Да. На меня женщины такого типа не особо действуют, но некоторые парни готовы были возглавить армию и прочесать всю страну, только бы найти ее мужа. Отследили несколько мобильников, допросили несколько лишних свидетелей… но это все мелочи.

Для человека, на которого эта женщина не произвела впечатления, Гэри помнил многовато, но я смолчала – Гэри всегда задевал во мне только лучшие струны.

– То есть это не из-за того, что Мюррея подозревали в связях с бандами?

Гари рассмеялся:

– Господи, нет. Ничего такого. Мюррей был чист как первый снег – по крайней мере, по части закона.

Я бросила взгляд на Стива. Он поморщился. Его это не убеждало. Он засунул ладони под мышки, чтобы хоть немного согреться.

– Ты уверен, что узнал бы о его проблемах с законом?

– Пребольшое спасибо, Антуанетта.

– Да ладно, Гэр, я же позвонила не подразнить тебя. Но сколько тебе тогда было лет, двадцать шесть, двадцать семь? Недели три, как скинул форму патрульного? Ведущие детективы не обязательно сообщали тебе все, что было у них на уме.

Позвякивание ложки – Гэри помешивал кофе.

– С тобой так поступали, когда ты пришла в отдел? Ты можешь представить, что я не делюсь с тобой информацией из желания поставить новичка на место?

– Нет, не могу. Ты бы мне сказал.

Пропавшие не похожи на Убийства. В Пропавших нет цели поймать плохого парня, там работаешь ради счастливого финала. Даже если и возникает плохиш, это не твоя проблема. Например, если находишь подозрительный труп, ты просто передаешь его в Убийства. Ты можешь за всю свою карьеру ни разу не воспользоваться наручниками. Это совсем не похоже на отделы убийств или сексуальных преступлений, где хеппи-энда в меню вообще не предусмотрено, и это определяет атмосферу. Пропавшие никогда не были подходящим для меня местом, но меня вдруг охватило жгучее желание вернуться туда. Я буквально ощущала запах хорошего кофе, слышала, как Гэри напевает «Отвезите его домой» после очередного благополучного разрешения истории, я даже сделала несколько шагов, чтобы подавить в себе эти розовые слюни. Прямо плаксивая соплячка – хочет сбежать к мамочке, как только становится трудно. Самой себе противна.

– Да. Я бы сказал, – согласился Гэри. – И в те дни все было так же. Если бы детективы, что вели дело, думали, что есть связь с бандами, они бы сказали. Откуда вообще взялась эта идея насчет банд?

Я отвернулась от Стива – вдруг приступ слабодушия отразился на моем лице.

– Дочь Мюррея. Та, которую я направила к тебе, когда она пришла расспрашивать об отце. Ее убили.

– Хм. – Гэри был удивлен, но не потрясен. – Жаль ее. Милым была ребенком. Я ее опрашивал. Хорошая девочка. Считаешь, она связалась с бандами?

– Да нет. Похоже на то, что у ее кавалера случился приступ ярости, но тут кое-какие концы не сходятся, и мы хотим все подчистить на всякий случай. Просто подумали, а вдруг она отправилась на поиски папочки и наступила кому-то на мозоль.

– Ну, я не знал за ней ничего подозрительного.

Как же хотелось, чтобы Гэри дал мне хоть крошечную зацепку, хоть намек на что-то подозрительное. Это желание пронизывало меня, соперничая с холодом. Но, скорее всего, я знала с самого начала, что этого не случится.

Стив прошептал:

– Детективы. Почему они молчали?

– Второе. Есть причина, по которой вы не сообщили семье, куда именно удалился их папочка?

Гэри издал сердитый звук между глотками кофе.

– Антуанетта. Я ведь не шутил, давая тебе совет. Ты к тому расследованию не имеешь отношения, и как работали ребята – не твое дело. Если ты откроешь рот и начнешь трепаться, что следовало поступить иначе, то разозлишь очень многих. Думаешь, ты можешь себе это позволить?